Ярослав вообще был теснейшим образом связан с Западной Европой. Трёх своих дочерей он выдал замуж за королей западноевропейских государств. Дочь Анастасия стала королевой Венгрии. Дочь Елизавета - королевой Норвегии. (Дочь Елизаветы стала королевой Дании). Дочь Ярослава Анны вышла замуж за французского короля Генриха I. Её сын Филипп, несмотря на происки других претендентов, смог унаследовать отцовский престол и основать династию. А привезённое Анной Евангелие на кириллице с надписью «Анна реина» («Королева Анна») стало святыней Франции. Оно хранилось в городе Реймсе, и на нём французские короли давали клятву верности своей стране. Но самой Анне пришлось закончить жизнь в основанном ею во Франции католическом монастыре, где ей установлен памятник.
Но все три дочери Ярослава позднее остались ни с чем. Такова судьба большей части династических браков. Они заключаются не по любви, а по соображениям государственной важности, которые со временем меняются.
Перед смертью Ярослав разделил свои владения между сыновьями, завещав им жить в любви, мире и дружбе, но ведь сыновья знали, каким кровавым был путь их отца к власти. Изяславу достался Киев, Святославу - Чернигов, а Всеволоду - Переяславль. Однако мир между ними продолжался недолго. Неизвестно, в самом ли деле Изяслав мечтал стать, единовластным владетелем Руси, каким был отец, но Святослав заверил Всеволода, что старший брат хочет их погубить, и, чтобы избежать такой печальной участи, надо Изяслава изгнать. Что они и сделали. Святослав стал княжить в Киеве, Всеволод в Чернигове. Воспользовавшись смутой, киевляне разграбили дворец Изяслава. Но Изяслав бежал с большим богатством в Польшу, и на эти деньги купил помощь польского короля.
Святослав вскоре умер под ножом хирурга. Всеволод стал княжить в Киеве, но передал столицу вернувшемуся Изяславу. Так Изяслав вернул себе престол, но ненадолго, хотя и успел жестоко наказать, киевлян, грабивших его дворец. Вскоре он погиб в битве с половцами и объединившимися с ними некоторыми русскими князьями.
Ярославичи подхватили переданную им предками эстафету сочетаться браком с государями Западной Европы, Византии или Востока. Изяслав был женат на Гертруде, дочери польского короля. Святослав - на Оде - дочери немецкого маркграфа. Любимый сын Ярослава Всеволод женился на родственнице императора Константина Мономаха. (Вероятно, поэтому его сына, Владимира Всеволодовича, прозвали Владимиром Мономахом.) Это первый правитель Киева, использовавший титул «князь всея Руси» (отразившийся на его печатях). Всеволод Ярославич — один из самых образованных людей своего времени. Он владел пятью иностранными языками. После смерти супруги - византийской царевны Всеволод женился на половецкой княжна Анне. Свою дочь Евпраксию он выдал замуж за германского императора, хотя этот брак тоже нельзя было назвать счастливым.
На этом можно было бы закончить рассмотрение генеалогии киевских князей, хотя их потом сменилось немало. Но именно в землях сына Всеволода Владимира Мономаха начинается процесс постепенного становления великорусской народности.
Как видим, великие князья киевские в борьбе за власть не брезговали никакими средствами. А если сюда добавить удельных князей (которых было несколько сотен, потому что сыновей у князей было обычно немало, и каждому нужно было выделить город с уделом, поэтому владения дробились), то там часто можно видеть картины преступлений куда более впечатляющие. Желающие могут прочитать подробности у О. Бузины, который всех их считал разбойниками, жизнь которых состояла из повторяющихся циклов: сбор дани, продажа её в Византии и по возвращении гулянка - пир с дружиной. Ну и, конечно, война, а во время мира - охота. Но ведь таким был практически весь тогдашний мир: то же творилось в то время во всей Европе, а также и на Востоке, вплоть до далёкой Монголии, и, значит, дело было не в злонамеренности того или иного князя, а в каких-то коренных свойствах человеческой природы, над которыми не принято задумываться. Для души, а ещё больше - для престижа князья строили великолепные храмы, хотя понимающих богослужение на греческом языке было немного, а славянские переводы отрывков из Евангелия проникали на Русь, особенно в глубинку, крайне медленно.
Желая укрепить свою социальную базу, впоследствии предводителей славянских общин Рюриковичи сделали боярами, своего рода местной квазиаристократией, а фактически коллаборационистами. Их приглашали на княжеские советы, на пиры с дружиной, иногда ставили воеводами в походах не первостепенной важности. Но настоящей аристократией они так никогда и не стали: Ни один даже самый заслуженный боярин или воевода из славян за все более чем 300 лет германского ига так и не стал князем. Рюриковский клан строго следил за сохранением непреодолимой границы между собой и туземцами. Почти до самых реформ Петра I князем нельзя было стать (например, за заслуги), им можно было только родиться, то есть это была исключительная привилегия клана Рюриковичей, среди которых даже урод, рождённый от князя, считался германцем и князем.
Бояре были в ещё большей степени, чем князья, носителями анархического, антигосударственного начала. Боярин в любой момент мог «отъехать» от «своего» князя и поступить на службу к другому (даже враждебно настроенному по отношению к князю, у которого боярин служил), не рискуя потерять имения в «своём» княжестве.
Вот такой была Киевская Русь, которой владели князья – потомки германцев. При том анархическом и разбойническом строе, который в ней утвердился, остаётся лишь удивляться тому, что она просуществовала так долго – до XIII века.
Напоминание о том, что славяне были завоёваны германцами - это не отголосок норманской теории. Та утверждала, что германцы, придя на нашу землю, застали здесь примитивные славянские племена. На самом деле у славянских племён были зачатки государственности, просто своего, не германского типа, потому завоеватели их и не заметили. У некоторых племён были князья, значит, и княжества, со своими столичными городами. Существовали и союзы племён, что невозможно без какого-то единого руководства. Были и города, пользовавшиеся самоуправлением. Славяне шли в направлении усложнения своего государственного устройства, но своим путём. Германское завоевание прервало эти процессы и на века бросило славян под гнёт завоевателей. А выступление Михаила Ломоносова против норманистов, как показал О .Бузина, отчасти было основано не на данных науки, а на политике (дескать, как бы не было ущерба для гордости русских за свою историю под гнётом германцев). Однако в действительности наш гений поразил теорию норманистов в самую сердцевину: он занимался не столько Руриком, сколько доказательством (на основе старинных документов) того, что «до Рурика» славянорусы, ведущие своё происхождение от роксоланов, были много образованнее и культурнее, чем пришедшие на их землю германские завоеватели. Впрочем, архив Ломоносова сразу после смерти учёного был опечатан, и его изыскания по истории исчезли. Есть мнение, что изданные после его смерти исторические труды Ломоносова, во многом повторявшие идеи его немецких оппонентов, были ими же досочинены и отредактированы. А рукописи Ломоносова по естественным наукам сохранились, ибо учёный был широко известен и признан в Европе, его естественно-научные труды переделать на немецкий лад было невозможно. (Примерно так же сложилась судьба автора первого капитального труда по русской истории Василия Татищева.) Но главное отличие изложенной здесь истории от творений норманистов - в показе хищнической, разбойничьей, эксплуататорской и паразитической сущности князей-германцев, чего норманисты, естественно, не могли даже и подумать. Ни князья-Рюриковичи, ни якобы наследовавшие им цари не допустили бы такой правды, и историческая наука застыла на этой дореволюционной позиции.
Но почему же Нестор-летописец не сделал акцента на хищнической природе князей-германцев? Потому что был сыном своего времени, родился, вырос, написал свою летопись и преставился именно в этом германском государстве, стоял на стороне рода Владимира Мономаха в противостоянии роду Олега Святославича. То, что князья Киевской Руси были германцами, он, как и большинство современников, считал нормальным состоянием общества, не видел в этом ничего противоестественного. Почти вся Западная Европа представляла собой совокупность государств, образованных германскими завоевателями, везде господствующим классом были рыцари - потомки этих завоевателей, всюду бароны вели бесконечные войны друг с другом, как и князья-Рюриковичи на Руси. (В известной мере можно было утверждать, что Западная Европа и Русь представляли собой тогда единое культурное пространство со схожим общественным строем.) Везде рыцари, бароны, графы и т.д. считали покорённое местное население, «смердов», людьми второго сорта, потому об этих угнетённых в летописях упоминается редко и вскользь. Это было тогда естествен-ным порядком вещей, против которого порой восставали только «низы», но «верхи» с ними жестоко расправля¬лись. Людям из образованного общества, к которому, несомненно, принадлежал Нестор, бунтовать против этого строя и в голову не приходило.
Нестор не виноват в том, что позднейшие историки цитировали его «Повесть временных лет», не вдумываясь в её содержание, не учитывая исторической обстановки, в которой она была написана. Эти учёные мужи и дамы проглядели даже зарождение в рамках Киевской Руси русской, а позднее - и украинской наций. Это совершенно разные народы, сложившиеся в разное время, в различных регионах германского государства Русь при разных исторических обстоятельствах, о чём речь пойдёт ниже. Они во многом даже народы-антагонисты, во всяком случае, украинский народ братским русскому никогда не был, это один из мифов советской пропаганды периода истерической жажды дружбы народов и создания единого советского народа. Не является он братским нам сейчас и не будет таковым в будущем, по меньшей мере, в ближайшие 50 лет, при жизни нынешних двух поколений. Украинская элита изначально ориентировалась на Европу, где она получала образование, откуда черпала правила хорошего тона, а Россию, страну принципиально антиевропейскую, она всегда считала варварской азиатской страной. И никакие экономические выгоды от союза с ней не могут изменить это отношение. Не зная подлинной, а не выдуманной истории Киевской Руси, невозможно правильно оценить то, что происходит ныне на Украине, о чём свидетельствуют материалы, появляющиеся в российских СМИ, и выступления наших государственных деятелей, представляющие себе российско-украинский конфликт в совершенно извращённом виде.
Более чем трёхвековое господство германцев над нашими славянскими предками ни в коем случае нельзя рассматривать как некое позорное пятно на русской истории. История России - славная, героическая, полна примеров бескорыстного и самоотверженного служения наших предков своему Отечеству. Но русские - всё же люди, а не Боги. И они допускали ошибки, порой терпели поражения. Величие народа познаётся по его способности и после падения суметь, выждав подходящий момент, вновь подняться, чтобы отстоять свою свободу и независимость. А главное - иго германцев над славянами не распространялось на великорусскую народность, так как она с самого своего возникновения на рубеже XI - XII веков развивалась на Ростово-Суздальской земле, великий князь которой Юрий Владимирович (любимый сын Владимира Мономаха) Долгие Руки не только не был подчинён великому князю киевскому, но и трижды, вопреки всем правилам престолонаследия, захватывал Киев и умер, находясь на киевском престоле. А его сын великий князь Владимиро-Суздальский Андрей Юрьевич Боголюбский не только оформил своё княжество как могущественное государство, во всём противоположное Киевской Руси, с новым строем жизни, отвечающим русскому менталитету, но и его войско в 1169 году штурмом взяло Киев, и Андрей стал также и великим князем киевским, навсегда положив конец поползновениям этого государства германцев диктовать свою волю предкам великороссов. Так что гнёт германцев над славянами на русских не распространялся с первых же шагов великорусской народности. Об этом подробнее будет сказано далее.
Отрицая теорию норманистов, я в тоже время не согласен с теми ура-патриотами, которые видят в господстве германцев в Киевской Руси нечто унижающее наших предков и потому ищут славянские корни князя Рюрика.. Германцы силой покорили всю Западную Европу, причём на несколько веков раньше, чем пришли на Русь. Славяне не приняли безропотно гнёт германских завоевателей, они многократно поднимали бунты против них, которые жестоко подавлялись Рюриковичами. Против некоторых славянских племён завоевателям пришлось предпринимать неоднократные военные походы. Сила была на стороне германцев, с их веками отработанной военной машиной, с их кровавым террором, с их тактикой «разделяй и властвуй». И нарождавшейся в заброшенном северо-восточном краю Киевской Руси великорусской народности пришлось ещё долго готовиться к тому, чтобы окончательно отделиться от Киева и заложить основу для создания единодержавного государства, отвечавшего русскому пониманию сути народной власти.
Ищущие славянские корни Рюрика недоумевают: зачем новгородцам было искать князя среди европейцев, а не призвать хорошо управлявших вольными городами славянских же старейшин? На это было множество причин - от бытовых до сугубо политических. Известный хозяйственник и публицист второй половины XIX века А.Н. Энгельгардт, великолепный знаток русской деревни, писал, что крестьянские общины часто призывали старост из соседних деревень: ведь свои были связаны с односельчанами узами кровного родства и поэтому порой подыгрывали своим, нарушая справедливый порядок. Хотя расцвет Новгорода как торгового города был ещё впереди, но некоторые торговые связи у славян с европейцами уже завязывались, и славяне-«мужики» воспринимались в рыцарской Европе как неполноценные партнёры. Другое дело, если во главе государства этих торговцев стоял князь, западноевропейский рыцарь, человек благородного происхождения. Наконец, оборону города должно обеспечивать не только «мужицкое» ополчение, но и дружина воинов-наёмников, возглавляемая профессионалом-князем благородного происхождения. Никакой старейшина и даже Гостомысл этим требованиям не удовлетворял.
Наиболее яростным противником теории нормаистов перед самой революцией 1917 года был Дмитрий Иловайский, автор принятого в России учебника русской истории, выдержавшего более 150 изданий. Он полагал, что, в отличие от других историков, разгромил самую основу норманизма. Те вели между собой бесконечные споры о том, откуда был призван Рюрик, тогда как, по его убеждению, его ниоткуда не призывали. Славяне (поляне) жили всегда возле Киева, и торговавшие с ними греки всегда называли их руссами. И приводит множество аргументов в обоснование своей теории, из которых главным считает следующий:
«Начнем с того: есть ли малейшая вероятность, чтобы народ, да и не один народ, а несколько, и даже не одного племени, сговорились разом, и призвали для господства над собою целый другой народ, то есть добровольно наложили бы на себя чуждое иго? Таких примеров нет в истории, да они и немыслимы».
Это почему же таких примеров нет, и они даже немыслимы? Замечание, которое странно слышать от историка. Любой коллега мог бы подсказать Иловайскому немало примеров, когда «немыслимое» становилось вполне «мыслимым».
Например, в Древнем Китае поднялось народное восстание против императора, да такое грозное, что власти с ним справиться не могли. И что же? Они призвали на помощь маньчжуров. Те пришли, восстание подавили, но уходить во-свояси не захотели, а их вождь сам сел на престол и основал династию Цын, просуществовавшую вплоть до революции 1911 года, причём маньчжуры жестоко угнетали и всячески унижали китайский народ (обязав туземное население носить косу и т.п.).
Патриотизм не в том, чтобы отрицать неоспоримые факты и взамен их городить самодельные теории, которых ныне развелось множество. Некоторые ищут мифического предка Рюрика среди давно исчезнувших западных славянских племён. Но как они объяснят, что первые князья-Рюриковичи, как и наиболее важные персоны из их окружения, носили германские имена, почему в средневековых западноевропейских хрониках как раз под 862 годом или около того говорится о завоевании Новгорода германцами (Хродриком или Рёрихом). Ведь это не объяснишь происками Вашингтона, до появления которого ещё много воды утечёт. Почему имя Рурик широко распространено в скандинавских странах, причём это не мода, возникшая в последние годы, а многовековая традиция. Отказываясь от творения Нестора и Сильвестра, единственного дошедшего до нас несомненно подлинного исторического документа, такие «исследователи» дают волю своей безудержной фантазии, доходящей до творений, скорее подходящих для пациентов психиатрических клиник. Среди мифических предков славянского князя Рюрика непременно встречаются какие-то чудовища - полузвери, полулюди, а то и того хуже. В упомянутой выше книге Алексея Бычкова показано, что копаться в источниках, якобы свидетельствующих о славянском происхождении Рюрика, - значит рисковать нарваться на такие сведения, от которых сами искатели отвернутся в ужасе. Ибо по ним выходит, будто наши предки жили ещё более дремучей и смрадной жизнью, чем древляне, которых осуждал Нестор.
Вывод из сказанного простой. Надо твёрдо придерживаться фактов, даже в тех случаях, когда они по тем или иным причинам оказываются нам неприятными. И не пренебрегать единственным дошедшим до нас древнейшим летописным документом по отечественной истории, хотя ему также свойственны некоторые неясности, противоречия и иные несовершенства. А не подменять его самодеятельными конструкциями, в конечном счёте ни на чём не основанными и не выдерживающими серьёзной критики.
Итак, германское государство Русь существовало с 862 по 1240 год, т есть 378 лет. В его пределах сформировалась великорусская народность, а через несколько веков - и украинский народ. Рассмотрим, при каких условиях происходило их становление и почему они оказались такими разными.

ВОЗНИКНОВЕНИЕ РУССКОГО НАРОДА
Русский народ (первоначально это была великоросская народность) образовался на рубеже XI – XII веков на северо-восточной окраине Киевской Руси, в Залеской Руси или в Ростово-Суздальской (позднее названной Владимиро-Суздальской) земле. Туда в то время устремились славяне из терявших своё значение Киева и других южных княжеств (прежде пионерами освоения этого края были новгородцы). Причина проста: эксплуатация местного населения князьями Киевской Руси и ростовщиками, находившими княжеское покровительство, была очень жестокой, что неоднократно приводило к народным бунтам. Именно после особенно страшного бунта 1113 года и был киевлянами призван на великокняжеский престол Владимир Мономах, о чём ещё будет сказано в дальнейшем. К тому же юг Руси в то время был измучен набегами половцев, истощён княжескими усобицами. На новом месте, в отличие от южных княжеств, располагавшихся на чернозёмах, преобладали бедные подзолистые почвы. Это обрекало переселенцев на занятия подсечным земледелием: расчистив от леса и удобрив участок золой от сожжённой растительности, они снимали три-четыре урожая и затем переходили на новый участок, который также нужно было сначала расчистить и удобрить. Это воспитывало у новых жителей Суздальской земли характер первопроходцев и «земледельцев-кочевников», почему они впоследствии довольно быстро нашли общий язык с восточными кочевниками. Среди этих переселенцев преобладали мужчины. Они вынуждены были смешиваться, сочетаться брачными узами с местным населением – как с вятичами, так и с угро-финскими племенами (мурома, мещора, весь и пр.), что давало киевлянам основание свысока посматривать на представителей нарождавшейся великорусской народности (хотя в самих южных княжествах исконное славян¬ское население тоже смешивалось с половцами и другими «степняками»).
Значение нового очага восточнославянской цивилизации первым осознал уже упоминавшийся выше Владимир Всеволодович Мономах, которого отец ещё 13-летним юношей поставил князем в Ростове Великом. Он основал в 1108 году в суздальской земле и назвал своим именем будущую новую столицу Руси – город Владимир-на-Клязьме. Как отмечается в одной его биографии, «очевидно, и в ранней юности Владимир обладал политической интуицией. Ему понравилась эта «дикая» Ростово-Суздальская земля, он почувствовал ее огромный потенциал, чего нельзя сказать о других Рюриковичах той эпохи», которые были готовы принять любое княжество, только не этот глухой край, землю, поросшую лесом среди болот и слабо заселённую немногочисленными угро-финскими племенами с малой прослойкой вятичей. И он, «войдя в возраст, стал энергично ее обустраивать».
Владимир Мономах был любим народом, поэтому в 1113 году киевляне, которым надоели деяния германцев - князей Руси и гнёт ростовщиков, пользовавшихся их покровительством, подняли бунт и потребовали, вопреки всем правилам престолонаследия, чтобы великим князем Киевским стал Владимир Мономах. Он сел на трон и до конца жизни (до 1125 года) оправдывал возлагавшиеся на него народом надежды: изгнал из Киева ростовщиков, снизил ставку процентов по займам, организовал успешные совместные походы русских князей против половцев, систематически до того времени разорявших русские земли и пр. За свою жизнь Мономах совершил 83 военных похода. Мономаху удалось объединить под своей властью почти все княжества Киевской Руси.
Владимир Мономах был женат на Гиде (Гите) Саксонской, дочери последнего англосаксонского короля Гарольда, погибшего в 1066 году в битве при Гастингсе, когда он пытался противостоять вторжению войск нормандского герцога Вильгельма Завоевателя, который после этой победы стал королём Англии. У Владимира и Гиты родились четыре сына, из которых наиболее известен Мстислав. Он женится на скандинавской принцессе, унаследует трон отца и войдёт в историю под именем Мстислав Великий. После смерти Гиды Владимир женился вторично, но имя этой его жены не сохранилось, из чего я делаю вывод, что она не принадлежала к какому-нибудь знатному роду. Зато рождённые ею дети вошли в историю, особенно любимый сын Владимира Георгий (Юрий) Долгие Руки, владевший Ростово-Суздальской (позднее названной Владимиро-Суздальской) землёй, где образовалась и оформилась великорусская народность. (Об сыновьях и внуках Мономаха пойдёт речь в дальнейшем.) После смерти второй жены Мономах в 1107 году женился в третий раз, но и имя последней его жены осталось неизвестным. Дочерей Мономах выдавал замуж за европейских и византийских государей, но эти династические браки не были счастливыми. Ближайшие потомки Мономаха также были связаны династическими браками с европейскими и восточными государями.
О Владимире Мономахе сохранилось намного больше благожелательных отзывов современников, чем о каких-либо других государях Киевской Руси. Всё-таки это был действительно выдающийся государственный деятель, полководец и писатель, а также личность, обладающая высокими моральными качествами. Но, как и любой человек, был не без греха, в чём он каялся в своём знаменитом поучении.
Городу Владимир-на-Клязьме, основанному Мономахом, суждено было позднее на несколько веков стать центром великорусской государственности. Именно в правление сына и внуков Мономаха в Ростово-Суздальской земле и оформилась великорусская народность, превратившаяся со временем в великий русский народ, создавший могущественное государство - Россию. Здесь мне придётся сделать небольшое отступление, чтобы подтвердить моё твёрдое убеждение: русские и украинцы - два совершенно разных народа.

КАК РУССКИЕ ОТДЕЛИЛИСЬ ОТ БУДУЩИХ УКРАИНЦЕВ
Несмотря на то, что это утверждение должно быть очевидным для каждого, кто сталкивался реально с теми и с другими, несмотря на всю очевидность того, что русские и украинцы - разные народы, в публикациях большинства российских авторов, вплоть до наших дней, в российских СМИ, на нашем телевидении и в выступлениях высших должностных лиц государства преобладает обратное утверждение. При этом, что странно, часто - у авторов, имеющих, видимо, украинские корни.
Яркий пример тому - книга известного телеведущего канала РЕН ТВ Игоря Прокопенко под претенциозным названием «ВСЯ правда об Украине» (М., 2015). Но ознакомление с этим «трудом» показывает, что правды-то в нём кот наплакал, и основном в цитатах из статей привлекаемых историков, зато нелепостей разного рода там полно. Назову для начала лишь несколько частностей, вроде следующей:
«Уже в 1169 году владимирский князь Андрей Боголюбский, обладая признанным старшинством, отказался занять Киевский престол и переехать на берега Днепра. С того момента и престиж княжения в Киеве стал падать. Киев именовался в летописях столицей ещё долго, до 1240 года, когда он был разрушен татаро-монголами и надолго пришёл в упадок. Главенство среди князей по старшинству получили великие князья Ярослав Всеволодович и Александр Ярославич Невский, и Киев был передан им. Однако они предпочли оставить своей резиденцией родной Владимир, который и считается столицей с 1243 года. В Киеве отныне правили провинциальные князья. Это продолжалось до 1362 года, когда город был завоёван Литовским княжеством и на целых три века вышел из состава Руси» (с. 66).
Тут всё поставлено с ног на голову. Ну, не хотелось И. Прокопенко изучать труды солидных историков, так посмотрел бы хоть Википедию, где эти частности разобраны в основном достоверно. Бесспорным ничьё старшинство не могло считаться в среде сотни князей (с многими сотнями княжат и княжон), связанных родственными узами как между собой, так и с иностранными государями, в среде, где многие князья считали себя обиженными при предыдущих перемещениях с одного престола на другой. Даже, казалось бы, бесспорное право старшинства обычно подкреплялось силой. Наш милый князь Юрий, любимый сын Владимира Мономаха, основатель Москвы, получил прозвище Долгие Руки именно за то, что, сидя в своём медвежьем углу (с точки зрения других Рюриковичей), в Ростово-Суздальском княжестве, властно вмешивался в дела других княжеств. В ходе начавшейся междоусобной войны в 1149 году он, вопреки всем правилам престолонаследия, занял киевский престол. Однако уже в 1150 году при известии о приближении к Киеву войска враждебной коалиции князей вынужден был бежать из столичного города. Но в том же 1150 году, объединившись с другими князьями, начал наступление на Киев. После поражения Изяслава от галичских войск в битве на реке Ольшанице Юрий подступил со своим войском к Киеву с востока, вынудив бежать из города засевших там Изяслава и Вячеслава.
Изяслав вскоре заручился поддержкой венгерского короля Геза II и вместе с посланным ему отрядом венгров в 1151 году вынудил Юрия снова бежать из Киева. Но в 1155 году Юрий всё-таки овладел Киевом и в третий раз воцарился на великокняжеском престоле, но, увы, ненадолго, хотя княжил в Киеве до своей смерти в 1157 году. Существует версия, что он был отравлен киевскими боярами.
Прошу извинения за такое длинное отступление, но так бывает почти всегда: путаницу внести легко, а устранение её подчас требует значительного времени и больших усилий.
Возвращаюсь к ошибке И. Прокопенко. В действительности Андрей Боголюбский, хотя и не переехал в ненавистный ему Киев, но от титула великого князя Киевского вовсе не отказывался. Совсем наоборот: по приговору Собора «окоротить» засевших в Киеве и в окрестных княжествах германских князей-хищников, в 1169 году Киев был взят штурмом войсками великого княжества Владимирского и его союзников (назову их для краткости суздальцами) под командованием сына Андрея Мстислава. И Андрей Георгиевич, этот великий государственный деятель, создатель прообраза великорусского государства с единодержавным правлением, в отличие от распадавшейся на уделы Киевской Руси (о чём можно прочитать и у С.М. Соловьёва, и у других известных историков) присоединил к своему титулу также наименование великого князя Киевского, но княжить в Киеве Мстислав поставил брата Андрея, переяславского князя Глеба Юрьевича. То есть Андрей отделили старшинство от места. Старшим стал великий князь Владимирский и Киевский, имевший резиденцию во Владимире (точнее, в Боголюбове), а в Киеве сидел рядовой провинциальный князь.
Другие князья, воспользовавшись отъездом Глеба в Переяславль, заняли Киев, но Глеб его вернул и правил в Киеве до своей смерти в 1171 году. Существует версия, что он, как и его отец Юрий Долгорукий, был отравлен киевскими боярами.
К деятельности Андрея Боголюбского и взятию Киева я ещё вернусь, а пока продолжу разбор ошибок И. Прокопенко.
После убийства в 1174 году Андрея Боголюбского заговорщиками, поскольку у него не осталось в живых сыновей - законных наследников, во Владимиро-Суздальском княжестве началась борьба за престол. Но в её итоге Андрею наследовал сводный брат Всеволод Большое Гнездо, который продолжил его политику, не допуская дробления княжества на уделы. Он также именовался великим князем Киевским, но княжение его окончилось неудачно.
Через 5 недель после занятия Всеволодом киевского престола изгнанные ранее князья ночью тайно въехали в Киев, Они захватили Всеволода и его племянника Ярополка, посадили в Киеве своего ставленника. Из плена Всеволод и Ярополк были или выкуплены их роднёй.
Несмотря на эту неудачу, впоследствии, в 1176—1212 годах, Всеволод княжил во Владимире. При нём Северо-Восточная (Владимирская ) Русь, эта сердцевина будущего великорусского государства, достигла вершины своего могущества и расцвета. Но после смерти Всеволода она стала распадаться на несколько самостоятельных удельных княжеств. Опять последовала братоубийственная смута. Победителем и великим князем Владимирским стал сын Всеволода Юрий. Но он погиб в 1238 году, пытаясь отстоять Владимирскую землю от нашествия Орды. Столица княжества - Владимир и многие другие города (включая Москву) были разграблены или сожжены.
Сын Всеволода Ярослав Всеволодович княжил в Новгороде, но в 1236 году занял Киев, изгнав из него князя-временщика, и стал великим князем Киевским .Но в 1238 году, узнав о гибели своего брата великого князя владимирского Юрия Всеволодовича в битве на Сите в ходе монгольского завоевания Руси, покинул Киев и переехал на княжение во Владимир, где стал великим князем. И вовсе не по старшинству, а потому, что ярлык на княжение он получил уже от ордынского хана. Ярослав так понравился Батыю, что они стали побратимами. Ярослав даже представлял интересы Батыя на Всемонгольском курултае в Каракоруме, созванном для избрания нового великого хана на место умершего. Киевское княжество утратило самостоятельное значение. Фактически, киевское княжение автоматически передавалось владимирским князьям по ханскому ярлыку. При этом, сами князья в Киеве не сидели, отправляя в город своих наместников. В 1243 году Ярослав прибыл в Орду, где был признан правителем всех русских земель «старей всем князем в русском языце» и сел во Владимире. Точно так же и его сын Александр Невский, стал великим князем Киевским, для чего ему также пришлось ездить в Каракорум. Александр стал побратимом сына Батыя Сартака. Но сам Александр в Киев не поехал, а правил им из Новгорода до своей смерти в 1263 году. Вскоре он стал и великим князем Владимирским.
Как видим, всё - и с княжением Андрея Боголюбского, и с правлением его преемников - было совсем не так, как излагает И. Прокопенко. Не было благодатного мира и твёрдого порядка престолонаследия в среде германских князей-хищников, ибо германцы изначально признают и до конца веков будут признавать только силу. Великое княжение Киевское чаще не доставалось по старшинству, а бралось силой. При этом некоторые князья завоёвывали киевский стол дважды, а то и трижды (как тот же Юрий Долгие Руки), Своеобразным же рекордсменом в этом отношении стал удачливый князь-неудачник Рюрик Ростиславич, который завоёвывал Киев семь раз (!), но лишь однажды («в третий заход») усидел на киевском престоле 8 лет, а в дальнейшем удерживал его год-два-три - и снова поспешное бегство. ▲